Сегодня Леонид Исаакович Закс то и дело получает письма со словами благодарности за свой труд собирателя, чья коллекция картин дала возможность познакомиться с полотнами художников русского авангарда широкому кругу специалистов и любителей живописи. Но когда-то картины тех же художников русского авангарда демонстрировались в качестве учебных пособий на семинарах, целью которых была «подготовка идеологических кадров для противодействия буржуазному искусству».
Борьба эта велась под лозунгом: «Искусство идейное нужно нам! Прочь с дороги формализма хлам!» и почитала за правило лишний раз пнуть живопись художников русского авангарда как «концентрат антипролетарского буржуазного формализма». А вот еще одна выдержка о русских художниках-авангардистах, взятая нами из письма, которое Леонид Исаакович Закс недавно получил из Национального музея истории и культуры Беларуси: «С точки зрения сегодняшнего дня, данные картины художников русского авангарда представляют высокую художественную и историческую ценность, что неоднократно подтверждалось на выставках. Музей благодарит Вас за участие в них».
Его коллекция картин художников русского авангарда и в самом деле первоклассная. В сущности это спрессованный до взрывной силы красноречивый и представительный музей русского авангарда, где есть и примитивизм, и кубофутуризм, и русский кубизм, и супрематизм – едва ли не все грани радикальных поисков русских художников-авангардистов начала XX века:
- грозная изысканность великолепного полихромного горельефа Александра Архипенко;
- горделивая мощь конструкций Ивана Клюна; великолепная монументальность, соединенная с изящной фантазией, Любови Поповой;
- изысканные, безупречно гармонизированные структуры Надежды Удальцовой;
- мерцание красок и хореография контуров в композициях Ольги Розановой;
- циклопическая сила и величавая резкость Натальи Гончаровой;
- триумфальный минимализм Эль Лисицкого;
- парад абстрактных, стремительных и всегда театральных форм в полотнах Александры Экстер;
- сдержанное благородство живописи Фалька.
И это лишь лучшее из многого – парад блистательных имен и несомненных шедевров художников русского классического авангарда.
Как известно, качество коллекции картин художников определяется не только значительными русскими именами и произведениями, но и их подбором, а сверх того – отсутствием вещей случайных, второстепенных. В коллекции картин художников русского авангарда Леонида Исааковича Закса – только вершины.
Нетрудно догадаться из приведенных выше цитат, насколько драматична и характерна для истории советской и постсоветской России судьба этой коллекции картин художников русского авангарда. Собрание русского авангарда зародилось в Днепропетровске, в пору нэпа. Кожевенник Залман Закс был трудолюбив и предприимчив, сумев стать из ремесленника предпринимателем и довольно удачливым русским коммерсантом.
В 1920-е, лихие и даже опасные времена, он сделал безошибочный выбор. Начал, пользуясь примером более опытных и проницательных деловых людей, вкладывать стремительно обесценивавшиеся деньги в то, что не могло дешеветь, – в ценности, почитавшиеся в провинции роскошью и даже сокровищем: серебро, золото, дорогую утварь. Недавний кожевенник обладал интуицией и живым восприятием. Он видел, что один из самых богатых коммерсантов Южной России грек Ламбракис украшал свои кафе, декорированные на европейский лад, картинами художников русского авангарда (их называли тогда всех без разбора «футуристами»), которые вызывали скорее удивление, чем восхищение. Такого же рода картины заметил он еще до революции в роскошных парадных помещениях Южного русско-бельгийского банка.
Стоили эти картины художников русского авангарда недорого, но создавали впечатление современного парижского шика.
Залман Закс понимал, что картины художников русского авангарда (в отличие от золота и антиквариата) вряд ли могут быть конфискованы новой властью, и здесь государство не было ему конкурентом. Кроме того, постепенно он стал разбираться в этих непривычных, но по-своему необычайно привлекательных картинах художников, год за годом воспитывая в себе интуитивный вкус к русскому авангарду и опыт собирателя. Со временем к тому же становилось очевидным, что русский авангард для официальной эстетики не имеет никакой цены – в том числе и материальной.
Из трех детей Залмана Закса Моисей и Анна (Нехама) старались продолжить начатое отцом дело. По иронии судьбы отец нынешнего владельца коллекции, Исаак Залманович, относился к картинам художников русского авангарда без интереса и даже с некоторой опаской. Особенно в предвоенные и послевоенные годы: властями тогда русский авангард уже считался опасной крамолой.
Коллекция картин художников русского авангарда чудом уцелела в лихие военные и послевоенные годы. Часть ее, оставленная в Днепропетровске, в пору оккупации благополучно сохранилась в доме знакомых. Собрание преумножилось тщаниями Анны Закс. Медик, она была призвана в армию, а после демобилизации по ранению работала в маленьких белорусских городах, где сумела отыскать отличные работы художников русского авангарда.
Когда Моисей Закс, оказавшийся после войны за границей, уже стал серьезным бизнесменом и вел дела с Министерством внешней торговли в СССР, он приехал в Москву, где коллекция художников русского авангарда, доставшаяся ему от отца, была значительно расширена. Тогда же, к немалому удивлению владельца, к ней проявили интерес и власти. Но интерес этот был сугубо отрицательного свойства, что способствовало и желанию и возможности вывезти собрание художников русского авангарда из Советского Союза (1956).
Вот более пространная выдержка из официального письма, направленного музеем Л. Заксу:
«...был <...> установлен факт продажи части собрания семьи Д. Полешко Вашей родственнице А.З. Закс. По данным музея, это происходило около 1945 г. в гг. Минске и Витебске. Кроме того, было установлено, что А.З. Закс приобретала художников русского авангарда у местного населения Минской и Витебской областей примерно в то же самое время. Приобретенные гр. Закс картины художников русского авангарда не представляли в тот период времени государственной ценности, т. к. противоречили разрешенной идеологии и методам так называемого «Социалистического реализма». Авторами картин являлись Л. Лисицкий, А. Экстер, И. Клюн, В. Татлин, Н. Гончарова, Н. Удальцова, Л. Попова и многие другие художники русского авангарда начала XX века. Единственным назначением подобных картин в то время могла быть роль учебных пособий для подготовки специальных идеологов ВКП(б)-КПБ – позднее КПСС. Картины указанных выше и многих художников русского авангарда начала XX века демонстрировались в качестве учебных пособий на семинарах, проводимых в октябре-ноябре 1955 года в Минске под руководством Минского отдела культуры горкома КПСС в помещении музея. Целью данных семинаров была подготовка идеологических кадров для противодействия буржуазному искусству в сфере идеологической борьбы под лозунгом «Искусство идейное нужно нам! Прочь с дороги формализма хлам!» Считалось, что подобная живопись художников русского авангарда есть концентрат антипролетарского буржуазного формализма, в силу чего не может выполнять функции в сфере коммунистической агитации и пропаганды. С точки зрения сегодняшнего дня, данные картины художников русского авангарда представляют высокую художественную и историческую ценность, что неоднократно подтверждалось на выставках. Музей благодарит Вас за участие в них. Это дало возможность познакомиться с картинами художников русского авангарда широкому кругу специалистов и любителей живописи».
Я позволил себе повторить полностью процитированные в начале статьи строчки. Слишком красноречивы они с точки зрения русской истории. Повторю и то, что аналогичные семинары с теми же картинами художников русского авангарда и теми же лекторами проводились и в Москве. Известны даже фамилии лекторов.
В 1990 году Леониду Заксу было передано право на владение картинами, принадлежавшими его дяде Моисею Заксу. И теперь музей благодарит зарубежного ныне коллекционера за предоставленные на временные экспозиции картины художников русского авангарда. История движется по собственным непреложным законам. Картины не так уж часто остаются на родине их творцов – достаточно вспомнить эрмитажное собрание Рембрандта или венское – Брейгеля.
Картины художников русского авангарда из коллекции Закса путешествуют по миру. Иные из них перешли в собственность других крупных собраний, многие – постоянно показываются на масштабных выставках. Не так давно малоизвестные картины русского авангардиста Клюна, представленные в Гамбурге, стали сенсацией. Картина того же Клюна, «Часовщик», теперь является гордостью Художественного музея в Кливленде, полотно Александры Экстер «Пейзаж с домиками» приобрел Миннеаполисский институт искусств. Коллекцию художников русского авангарда Закса тщательно изучает Швейцарский институт искусств.
Повторюсь — это коллекция редких вершин художников русского авангарда.
А. П. Архипенко
Вот, возможно, истинный перл коллекции художников русского авангарда: фантастической красоты и выразительности композиция работы Александра Порфирьевича Архипенко, в которой сочетается живописный фон и металлический раскрашенный горельеф, работы, словно иллюстрирующей тезис русского художника: «Искусство должно влиться в новое психологическое русло, берега которого имеют новые формы. Таково мое глубокое убеждение, и в этом направлении я работаю». Кубистическое восприятие и мощная индивидуальность художника созидают новую реальность – саму плоть искусства XX века.
Л. Попова
Или картина художника русского авангарда Любови Поповой «Музыканты» (около 1915): чуть ограненные и вместе с тем «спрессованные» фигуры, предметы, осколки вещей. Здесь многое принадлежит именно «парижскому кубизму» русского автора (имеется в виду не место написания, но сам дух натюрморта): грациозное сочетание обычных для французских кубистов частично фрагментированных предметов образует ритмичную изысканно жесткую структуру, несомненные реминисценции «классического кубизма», в которых угадываются мотивы середины 1910-х годов Брака, Гриса, Софиччи, самого Пикассо. И рядом – совсем иная Попова: картина, где осязаемая тяжесть угловатых форм сочетается с тем «пластическим безвесием» (выражение Малевича), которое делает эти «пространственные мифы» одновременно осязаемыми, а мнящиеся формы – словно бы существующими в мире, лишенном гравитации.
Н. Удальцова
Редкой хроматической и пластической энергии работа художника русского авангарда Удальцовой «Дама с собакой». Сравнивая картины Удальцовой с работами Поповой, отмечаешь, что в ней больше строгой легкости и прозрачности, хотя конструктивность и жесткая структурность форм – ничуть не слабее. «...Надо искать границы, большие плоскости и их направление. Надо найти ближайшую к вам границу и от нее строить в одну и другую сторону. Надо дать почувствовать всю форму, все ее измерения <...> Делать композицию линий, уравновешивать линии фоном». Женские фигуры, знаменитые ню Удальцовой, соединяют в себе драгоценную уравновешенность кубистических конструкций с чуть ироническим лиризмом русских ритмов, создающих странные ассоциации с той изобразительной commedia dell'arte, начало которой укоренено еще в прокубизме Пикассо. Впрочем, в «Даме с собакой» угадываются и эти специфические жемчужно-ржавые оттенки, заставляющие вспомнить колористические поиски Пикассо конца 1900-х годов.
О. Розанова
А «Дама в шляпе на фоне ночного города» (1910-е годы) художника русского авангарда Ольги Розановой – лицо женщины в шляпе с перьями в окружении фрагментов пейзажа и декоративных мотивов... С каким блеском соединены разные уровни условности: от совершенно кубистического разделения лица на два «полуизображения» (в профиль и анфас) до вкраплений пространственных жизнеподобных изображений, перекликающихся с воспоминаниями о Шагале (кусочек городского пейзажа в глубине слева). И с какой маэстрией слиты почти аппликативные фигуры и предметы с тяжелым и плотным фоном!
Художник Розанова была чутка ко многим художественным тенденциям русского авангарда, вступая с ними в своеобразные игровые отношения, впрочем, никогда не подчиняясь им целиком: «Все новейшие направления в русском искусстве, которые возникали в логическом процессе его, имели в своей среде Ольгу Розанову». «Простая, бесхитростная красота лубка, строгость примитива, механическая точность построения, благородство стиля и хороший цвет, собранные воедино творческой волей художника-властелина...»
И сам блистательный художник русского авангарда Клюн. Среди его масштабных картин – один из знаменитых «Убегающих пейзажей». Полный движения, но при этом архитектоничный, сочетающий большое и малое, общее и частное, излучающий прозрачность цветовых пятен, вибрирующих, плотных и вместе с тем невесомых, кажущихся будто эхом друг друга. Концентрические просвечивающие плоскости, антропоморфные силуэты – ассоциативные аналоги колес, железнодорожных путей, изоляторов – весь этот парад динамических и соприкасающихся с футуристической традицией форм, присущих художникам русского авангарда. Клюн решительно отказался от иллюзорного, традиционного воспроизведения объемов и пространства: глубина не в изображении, она словно бы «таится» в самом поле холста, с его исключительно художественными измерениями и закономерностями, созданными фантазией и темпераментом мастера русского авангарда.
Э. Лисицкий
Эль Лисицкий представлен в числе прочих художников русского авангарда и живописными работами на дереве: так, одна из его беспредметных картин, состоящая из многочисленных геометрических фигур, являет нам триумф виртуозных композиционных структур. Объемные фигуры, впаянные в картинную плоскость, распластаны по ее твердыне и словно плывут в чуть мерцающей плазме, то теряя свой вес, то обретая густую тяжесть. Они лишены всякой материальности и становятся лишь изобразительными аналогами предметов или неких фантомов, но не их пространственным изображением.
С Эль Лисицким перекликается супрематическая композиция Ильи Чашника, в которой в традициях русского авангарда все то же блистательно реализованное впечатление «пластического безвесия» соединяется с ощущением планетарности и бесконечно стройного и логичного созданного воображением художника.
Р. Фальк
Сравнение с мастерами радикальных направлений русского авангарда спокойно выдерживает живопись художника Роберта Фалька. В его холстах царствует тщательнейшим образом продуманная фактура, вибрация будто подвижного живописного слоя, мерцание то тлеющих, то угасающих, то уходящих в дымку цветовых пятен, положенных на холст с кажущейся энергичной легкостью, но – безукоризненно точно. И это редкостное для русского авангарда сочетание хроматического и тонального эффектов! Перламутровые мазки, «клубящиеся» внутри лампового стекла, образуют светоносную среду в которой синтезируются и материальные предметы, и самоценная живописная плазма. И при этом – олимпийская строгость конструкции: своим учителем Фальк считал Сезанна.
А. Экстер
Обо всех русских художниках-авангардистах не напишешь, но как не сказать о превосходных работах Александры Экстер, особенно об этом пронзительном пейзаже «Париж ночью», где Эйфелева башня уже покачнулась под ураганом экспериментов Делоне. Александра Александровна Экстер в силу ряда причин более других русских художников авангардистов проводила много времени в Париже и более других чувствовала себя в нем естественно (Бенедикт Лифшиц считал Экстер «насквозь француженкой»). При этом она не теряла связей с художественной жизнью русских столиц (особенно Москвы) и Киева и, участвуя как в русских, так и во французских выставках авангарда, являла собой редкий пример лишенного комплексов художника-космополита.
Глубинное понимание французских исканий и та свобода, которая, по выражению анонимного автора, позволяла ей оставаться «поверх измов», помогла ей достичь особенного и глубоко индивидуального успеха как в станковой живописи, так и в сценографии (Таиров восхищался ее глубоким пониманием динамики сцены).
Будучи ярким представителем в числе художников русского авангарда, Экстер воспринимала современную французскую живопись глубоко и серьезно, без раболепия, равно как и без скепсиса. Кубизм она понимала скорее как способ видения, логического осмысления пространства, чем как возможность преобразования мира и построения умозрительных конструкций. В картине русского художника «Париж ночью» – и лирические, уходящие глубоко в историческую память ассоциации, и суровые ритмы современного города и современного русского авангарда. Это вечный серо-голубой Париж с сумеречно мерцающими пятнами ржавых крыш, освещенных окон; но это и Париж «кубизированных» ассоциаций с громоздящимися на первом плане, вне всякой логики, традиционно выстроенного пространства зданиями, конструкциями башни... Это Париж представлений и реальности, показанный с огромным, безошибочным и острым, вкусом.
И эта коллекция картин художников русского авангарда была практически в двух шагах от гибели. По счастью, она сохранилось. Это собрание картин – хотя бы и не целиком – видят. Думаю, даже каталог-резоне (не говоря о выставке) коллекции картин художников Леонида Закса был бы своего рода аналогом концентрированной истории русского авангарда, представленного образцами действительно музейного уровня.